Российская писательница, автор фэнтези-романа «История семи Дверей» и трилогии «Мир из прорех», рассказала о вполне реалистичной книге «Отсутствие Анны». Автор поделилась тем, как был задуман роман и что особенно поразило ее в критике произведения, рассказала о том, какие книги читает и над чем сейчас работает.
Яна, здравствуйте, мне очень приятно с вами познакомиться и хотелось бы наших читателей познакомить с вами поближе. Расскажите, чем вы занимаетесь помимо литературы и как открыли себя в творческой профессии?
Здравствуйте! У меня сейчас, на самом деле, очень знаменательный год. По преподавательской привычке я отсчитываю года не календарные, а учебные, и это первый год, когда я занимаюсь только писательством и ничем больше. Ещё, правда, время от времени веду писательские курсы, лекции.
А до этого я около десяти лет занималась преподаванием русского языка и литературы.
Как вы открыли себя в творчестве? Когда было написано первое произведение и что это было?
Началось всё со стихов. Я писала их ещё в школе, тогда же начала писать рассказы. На меня очень повлияла моя учительница русского языка и литературы, которая читала мои первые произведения. Это были фэнтезийные сказки, небольшие, потому что я никогда не могла их нормально закончить. Но она меня всё равно очень поддерживала, подбадривала.
Первый законченный большой текст случился шесть лет назад, когда я написала «Историю семи Дверей», недавно опубликованную в издательстве «Никея».
Какая ваша первая книга была опубликована? Как вам удалось привлечь внимание издателя?
Всё началось с «Мира из прорех», это трилогия и в начале следующего года как раз выйдет третья часть. Когда я написала первую часть, отправила ее в несколько издательств, но никто не откликнулся, и я решила узнать, что же с моим текстом не так, что нужно изменить. Для этого я поехала на романный семинар при Фантассамблее в Петербурге. На этом мероприятии участники читают тексты друг друга и помогают улучшить их при участии опытных мастеров, писателей-фантастов.
Эта поездка оказалась судьбоносной, хотя сначала я очень испугалась и даже хотела уехать. Для меня это был первый опыт вынесения текста в пространство публичного обсуждения. Работа организована таким образом, что каждый день разбирается текст кого-то из участников, и когда я увидела, как обсуждают тексты других, подумала сбежать, пока не пришёл мой черед (смеется).
Но я сдержалась, и не зря, большинству участников и мастеру понравился мой текст. И мастер, Дмитрий Казаков, помог с доработкой текста, а потом дал рекомендации к публикации. Вскоре после этого на произведение обратила внимание «Альпина. Паблишер». У них тогда открывалось новое направление, «Альпина Z», посвященное подростковой литературе. Я отправила им рукопись с рекомендациями и случился первый договор. Кстати, позднее еще одно издательство откликнулось, но редактор «Альпины» был первым.
Первые ваши проекты в жанре фантастики, фэнтези, «Отсутствие Анны» совсем другая книга, расскажите, как вы пришли к реализму?
Это было для меня экспериментальное решение — написать такой текст. И, кстати, там ведь в конце всё-таки магический реализм.
В результате я была обескуражена, когда поняла, что многие читатели высоко оценили как раз эти самые первые две трети.
Как появилась идея романа?
Я очень хорошо помню, как это было. Я перечитала «Хроники Нарнии», которые нежно люблю с детства, и подумала, как легкомысленны и жестоки братья и сестры Певенси в части «Лев, колдунья и волшебный шкаф». Они по сути проживают жизнь в Нарнии, взрослеют, и только потом возвращаются. То есть вроде бы отдавая себе отчёт в том, что дома их будут искать, они как-то об этом забывают. Кстати, в детстве у меня это не вызывало особых вопросов. Мне захотелось написать о родителе ребенка, который провалился в условную волшебную страну. Родитель отправляется на поиски ребёнка, но ему эта волшебная страна не даётся. Она не для взрослых. Эта идея пролежала у меня в черновиках года два-три, а потом я о ней вспомнила и решила написать.
Как долго шла работа над книгой?
Год. Ровно год.
Довольно быстро.
Это прозвучит, как будто я хвастаюсь, но работа могла идти быстрее, просто параллельно я работала ещё над одним текстом. У меня был очень продуктивный период. Идеи словно шли сквозь меня. И совсем не приходилось заставлять себя работать.
Случился ли за это время с вами какой-то интересный эпизод, который нашел бы отражение в книге?
Да, был такой, но я не назвала бы его особенно интересным, скорее мрачным.
Я надеюсь, вы не про сцену с голубем?
О боже, да! Это именно сцена с голубем! (смеется) На самом деле история произошла на со мной, а с близким мне человеком. Я была рядом и сразу вспомнила про Анну и поняла, что это должно с ней случиться.
Ассоциируете ли вы себя с кем-то из персонажей книги?
Это сложный вопрос, мне кажется, что в любой женщине есть архетип матери и архетип дочери. Поэтому в какой-то степени я ассоциирую себя и с Анной, и с Мариной. Воспоминания о подростковом периоде, друзьях той поры, конечно, вдохновляли. Плюс мне очень помогало, что в тот период я как раз работала репетитором и много общалась с десяти-одиннадцатиклассниками. А они у меня все были очень интересные ребята, из хороших школ, начитанные и, возможно, в какой-то степени я некоторых из них проецировала на образ Анны.
Ну и образ Марины тоже собирательный. В моем окружении много семей, где именно так выглядела семейная модель, где сильная самостоятельная мама растит дочку или нескольких детей. Я много говорила с подругам об их личном опыте и старалась сделать историю, в которой многие найдут что-то от себя. Судя по отзывам, у меня получилось.
Поделитесь самым приятным отзывом, который книга получала, или, может быть, был неприятный, который особенно зацепил.
На самом деле, хватает и того, и другого. Из всех моих книг «Отсутствие Анны» получило больше всего противоречивых отзывов. Самые неприятные — отзывы, в которых меня обвиняют в пропаганде подросткового самоубийства. Меня это расстраивает и злит, потому что мне очень странно, что книгу можно интерпретировать таким образом. Для наших читателей хочу сказать, что ничего такого я не имела в виду, честное слово. В тексте есть прямые указания на это.
Что касается положительных, их много, и это всегда очень приятно. Читатели писали мне в личку, что книга изменила их жизнь и даже помогла справиться с горем, и это очень ценно для меня.
Ещё мне понравилась рецензия на «Афише», где было отмечено, что «автор пытается понять обе стороны». Это было для меня бальзамом на душу, потому что часто читателям кажется, что я яро занимаю какую-то одну из сторон. Впрочем, любое прочтение важно и читатель имеет право на свое суждение. По-моему, это очень хорошо, когда текст можно прочитать по-разному.
Как вы относитесь к литературным премия? «Отсутствие Анны» было на что-то номинировано в этом году?
К сожалению, нет. У меня есть лонг-листы некоторых премий, например, «История семи Дверей» вошла в лонг-лист Крапивинской премии, а «Мир из прорех» — в лонг-листе премии Бориса и Аркадия Стругацких. Ещё мой рассказ «Учительница—Первая» занял первое место на Всероссийской литературной премии «Новая фантастика».
Но «Отсутствие Анны» пока не было замечено премиальным процессом. Возможно, ещё не время.
С какой книге вы посоветовали бы читателям начать знакомство с вашим творчеством?
Это очень зависит от читателя. Если бы с этим гипотетическим читателем мы бы познакомились и разговорились по душам, скорее всего, я предложила бы ему как раз «Отсутствие Анны». Но, с другой стороны, эта книга довольно специфичная, например, я столкнулась с тем, что читатели-мужчины часто определяют ее как «женскую». Отчасти, я понимаю, почему. В романе центральные персонажи — женщины, героев-мужчин не так много, а те, которые есть, не вызывают особой симпатии.
У вас уже опубликовано четыре книги, удаётся ли на писательстве зарабатывать?
Ну… Какие-то деньги это, конечно, приносит. Но, по правде говоря, начинающий писатель, если он идёт по классическому пути, работая с издательствами, а не выкладывая тексты в интернете, должен стать более популярным, чтобы начать ощутимо зарабатывать.
Над чем вы сейчас работаете?
Я сейчас работаю над несколькими текстами, но один из них у меня основной, рабочие названия у него «Препаратор» и «Сердца стужи». Название, скорее всего, ещё сто раз поменяется. Это фэнтези, я бы охарактеризовала как мэджик-био-панк. Там описан мир, который в целом скован льдом, люди там выживать не могут. Ледяные пустоши населены магическими животными, которые живут на двух пластах реальности одновременно, а люди проживают в городах, где оптимальная температура поддерживается с помощью частей тел этих самых животных. И все технологии работают на них же.
Препараторы — люди, которые охотятся на этих животных в парах на разных слоях реальности, а также занимаются обработкой добычи и обслуживанием городов. Здоровье их от такой работы сильно страдает, риски высоки, но и награда — тоже. В числе героев — молодые препараторы с большими амбициями, их учитель с тайными мотивами, детектив, расследующий серийные убийства, дочь правителя страны… Что из этого выйдет, пока не очень понимаю, но историей увлечена. Надеюсь до Нового года закончить работу над черновиком первой части.
А ещё пишу сейчас детскую книгу и продолжаю «Историю семи Дверей».
То есть, всё, над чем я работаю сейчас — фэнтези. Реалистические сюжеты тоже появляются, но я пока не готова браться за какой-то из них вплотную.
Как вы считаете, что в писательстве важнее, дисциплина или вдохновение?
И если писатель хочет заниматься это работой регулярно, то это неизбежный путь. Всё-таки, если садиться за работу только ведомым вдохновением, продуктивность будет уж очень низкой, а это обидно.
Яна, расскажите, творчеством каких авторов вы вдохновлялись? Какие книги читали и любили?
Я на самом деле практически всеядна. В детстве меня никогда не ограничивали в чтении: до чего смог дотянуться на полке, то и читай. И меня всегда удивляет, что у современных детей выбор книг часто определяется возрастными рейтингами.
В общем, вперемешку я читала и фэнтези, и реализм, и детскую литературу, и взрослую классику. Потом в моей жизни был филфак, кто там учился, меня поймёт; там твой выбор литературы жестко определен, иначе ничего не успеешь. Конечно, я читала много классической литературы, начиная с античной и заканчивая современной.
А сейчас, по окончании ВУЗа, стала уделять больше внимания современной отечественной и зарубежной литературе.
А как вы считаете, должны ли современные авторы подстраиваться под тренды, создавая произведения?
Мне кажется, скорее да. То есть, это, конечно, не означает, что если все сейчас пишут тексты про вампиров, мне тоже надо сесть и написать двести пятидесятый текст про вампиров. Но в широком смысле хорошо бы понимать, что происходит в обществе, что для людей актуально, какие темы воспринимаются наиболее остро, вызывают полемику. Мне кажется, если писатель сумеет точно уловить что-то из трендов и породить сюжет, архетип или персонажа, отвечающего запросу общества, это прекрасно. Пожалуй, это одна из главных писательских задач.
